State of Grace

Много было огня. Но такого
Такого — не было
Словно сталь огибала, плакала и прочь плыла
Я смотрела на берег на дом на костры острого
Шаг за линию, согнись, превратишься в себя — взрослого.

Много было молитв, но мольбы —никогда. Затемно
Скользкой леской вилась убегала тропа. — Пройдено.
Что теперь за плечами — печали плащи пиршества
Кто теперь обнимает, навстречу с крыльца вышел кто.

Кто погасит ночник, перепутает соль с сахаром
Станет кошкой и псом, говорящим, своим, ласковым.
Не запомнившим номер такси, не подавшим нищему
Неотвеченным сообщением, словами лишними,
просто строчкой:
— Они могли бы...
И долго, счастливо
будет прыгать на остановке трехлетка.
Счастье — то,
что я так и не сделала выводы. Что ты
издали
улыбаешься. Перечитываешь.
Прости, прости...

В первом прочтении саги о славном N.
Стояла двойная луна, оголенный путь
(Это потом уже он обратится в стон
По безвозвратно утраченным временам).

В третьем прочтении саги о славном N.
N. отправлялся в жизнь, собирался в страх:
Петь об изрытых землях, сплошных рядах
Старых смоковниц, брошенных городах.

В пятом прочтении саги исчезли псы
Из под столов воровавшие крохи слов.
Сделался труден и неразборчив слог,
Скрылись во тьме верстовые столбы дорог.

То, что ты держишь сегодня в руках, — листы
С дерева жизни:
— Я сам себе стол и тыл.
Зверь, что пришел, разворошил угли.
Отомщены, спят вечным сном отцы.
Дом опустел. Родник замолчал, застыл.
Но я простил тебя, жизнь.
Я тебя простил.

*** *** ***

и ни слова, ни сна.
ни обняться, ни рассказать:
как приходит вода по ступенькам, по плоскостям,
вымывает до скользкого дна, до последнего сна
тонким каменным эхом рябит
и дрожит луна.

у нее не глаза, - резеда, ледяная звезда,
у нее по рукам растекаются провода.
помолчи с ней в такт, раз так,
кинь ей кость, знак,
золотое кольцо в траву за своим крыльцом.

не кончайся, сон.
под глазами - тяжелый дым,
и слезятся глаза, и ломается вдоль спина:
кто забыл тебя здесь, завел в ледяной лабиринт.
чьи следы? кто последний видел тебя живым?

три пропущенных, неотвеченных, наливных
я твой вестник, я принес тебе письмецо.
возьмешь за руку, скрутит надвое и под дых.
и мигает свет.
и мерцает в траве кольцо.

Пускай этот блог останется хранилищем стихов.

*** *** ***

Тот человек, что пришел по мою душу,
голую пятку под выцветшим одеялом,
дырочку от сережки, коленку со шрамом
родинку у плеча, опечатку в слове

тот человек, что помянет меня всуе:
между "ну, как дела" и "мне нет дела"
тот, кого не уследила, не разглядела
тот, кто на тонком льду, хохоча, танцует.

И эти слова, которые произносит,
и эта мелодия, бьющая ровно в восемь,
ровно по темечку, сдохнешь, а все слышно:
как бы не вышло, как бы чего не вышло

Выйдет на улицу, встанет, расправит легкие:
все вы чего-то хотите, чего-то просите.
Бог положил ладонь на твое сердце,
очень просил не спать, не сопротивляться.

Тот кому не о чем плакать, кому бояться
нечего - всюду пустоши и пожарища.
Выдохнет. Вложит в руки щегла певчего.

тот, о кого ошпаришься.
с кем состаришься.

Оно вместе, две части.


** ** **
Словно старые полозы входят в иную,
жесткую колею
чтобы больше не провалиться и не завязнуть
в бесполезных словах, низких ласточках
(быть дождю)
разговорах и вечерах -- неумелых, праздных.

словно жизнь на тебе сидела, как на клею
-- ненадежной оберткой, шапочкою бумажной.

Поднимай свой фонарь, Динго, вставай к рулю.
Что поделать, такое время -- гасить,
гаснуть.

** ** **
Кто вынашивал сроки и книги в подоле фартука,
знал по имени всех прохожих на этой улице.
Знал, что Славику лучше в костюме,
Знал, что Анечке -- не сутулиться
прописал полный доктор, добавил: "Держите плечи".

Время капало теплым воском затекшей свечки,
билось крылышком мотылька у оконной рамы.

Динго, Динго, мы остаемся. Меняй планы.
Эти карты не приведут нас к садам Эдема.
Вырывайся из плена сирен, забытья, тлена.
Открывай третий глаз, новый круг, второе дыханье.
Этот май не обманет, Динго. Тут все заранее,
наперед предвестил грузный седой ангел.

Отомкни круг объятий ключом из послушных строчек:
Тебя нет в моем будущем. И потому - темнеет.

Мы идем к фонарям, Динго, держи левее.
Едва солнце коснется старых больших деревьев,
возле дома старый фонарщик меня укроет.

-- от жестокой бойни, внутреннего режима.
чтобы взгляд твой не задержался, прошел мимо,
не поднял восстания, дыхания не потревожил.

Ты останешься здесь навсегда. Только взгляд -- строже.
Только руки теплее, а календарь -- замер.

Этой долго игры исход был открыт заранее:
пересечься и напоследок не обернуться.

Только мне все снится кто-то зовет, ранен...
Только мне все хочется выдохнуть.
И проснуться.

Я забыл тебе рассказать:
впереди был свет.
Этот свет пах мёдом, теплом и весенней пылью.
Перед тем, как я всех забыл, все меня забыли,
После тех, кто остался — тень и дверной проём, —
Растворился, остался в нём.

Я забыл тебе рассказать:
Позади был пруд,
Или просто река, и кто-то нам пел на вёслах
Незнакомый мотив, и ярко сияли заезды,
Я гляделся в воду,
ждал, когда позовут,

Ждал, когда окликнут, любящая рука
Ляжет мне на плечо, защитит меня от провала
в тишину и тьму. От пустеющего вокзала.
От пустой квартиры.
Злого проводника.

Я не знал, куда впадает эта река.

Я хотел рассказать: надо мной, прорезая высь,
Обещая мне дом и хлеб, и вино и славу
— чей-то голос парил и плыл... Я не ждал расправы.
Я не верил, что мы в последний раз собрались.

Чей-то алой кровью ягоды налились.
Затаись. Пригнись.

И послушай теперь:
Подо мной тишина и лёд —
Сладко падать, быстро бежать,
Не бояться ссадин.

Я узнал тебя.
Этот голос мне не опасен.
Эти волны нежнее шелка, ключичных впадин...
— Дай всмотреться, вслушаться, вдуматься наперед.

За секунду как пустота меня позовёт.

Рассказываю.
Я тут недавно убиралась в архивах и нашла файлик с названием типа «мои лучшие посты!!!» (три восклицательных, да).
О, думаю. Класс. Щас вкушу незамутненной мудрости ака чистой наивности.

Вкусила в итоге говна... не важно в ощем, чего вкусила, но мда.
В общем, имею вам всем сказать, что автор этого незатейливого бложика была абсолютной курицей и аминь, что сейчас, кажется нет.
(и ладно бы я, но вы-то зачем меня за весь этот бред хвалили, а?)

Но стихи ничего так.

Одноактные балеты Баланчина, которые Сюзанн Фарелл привезла в Москву в феврале здорово меня вдохновили.
Мы смотрели Monumentum pro Gesualdo и Movements for Piano and orchestra — под музыку Стравинского, 8 минутные бессюжетные одноактовки, которые исполняются вместе. Я мало где, а честно говоря, больше нигде, не видела такого совершенства в танце, такой лаконичности движений и настолько элегантной и эмоциональной хореографии. Это было настолько прекрасно, что я растрогалась до слез. Вот правда, сидела и ревела от счастья и красоты. на одноактовом бессюжетном балете!!

Признаться, после этого классический традиционный балет кажется пресным и избыточным. А философия Баланчина, что тело и музыка — это всё, что нужно танцору мне невероятно близка.

Сейчас я готовлю небольшой образовательный курс по современному балету — неоклассика, которую создал Баланчин, новый американский балет, основоположники модерна (Грэм, Хамфри, вот это всё) и джаза.
И я хотел спросить — будет ли вам интересно, чтобы я выкладывала их в жж (это будут небольшие или средние статьи и видеоматериалы)? Или мне не морочиться и создавать уже отдельный блог про танцы и блаблабла?

В этом году было неожиданно много путешествий, как и предсказывалось мне в январе. Много - в рамках моей обычной путешественнической активности. С начала года - Хабаровск (два раза!), Пермь, Питер, Краснодар, Киев, Одесса и весь практически Крым. Поезда, самолеты, автомобили. Новые города - это всегда счастье - потому что неизвестность. Нет ничего слаще неизвестности и новизны. Только понимаешь это, когда оглядываешься назад)
А за несколько недель до НГ меня накрыло.
Не знаю, что происходит, но я просто умираю от тоски по Украине и Киеву. Мне мучительно, невыносимо хочется в Киев. И желательно, чтоб не меньше чем на год. Я даже грешным делом, полезла смотреть, что там с работой в матери-городов-русских.
Мы были там совсем недавно - в сентябре, но это было такое невероятное счастье - такое тепло от всех этих тротуарчиков, улочек, от расстояний между городками. Я выросла в глухой провинции и знаю все об этих болотистых городках влади от информационных потоков, но Украина (а она, безусловно, глубоко провинциальна), так вот, Украина - это совсем иное. Это самое лучшее, что есть в провинциальности: красота, размеренность, много воздуха, трамвайчки. Я читаю сейчас "Цвингер" Костюченко и там - про Киевские трамвайчики - буквально пара строк, а меня накрыло плотной густой волной ностальгии и тоски по Киеву, по моей любви, по самому лучшему городу на свете, по такой родной стране.
Дорогое Мрздние, ты всегда меня слышишь и понимаешь, пожалуйста, сделай что-нибудь. Вот тебе картинка, чтоб ты тоже восхитилось.


P.S. Я была умницей весь этот год!